-Мне кажется, что последний матч Белявский играл с Вами хуже, чем предыдущие.
-Александр Генрихович, конечно, устал, ему все-таки уже сорок девять. Он очень классно играл всю предшествующую часть турнира, где-то недожал Раджабова, и, в общем, сегодня мне было чуть проще, чем могло бы быть.
Не мне, конечно, жаловаться на гримасы нокаута, но по игре, по результату, показанному здесь, я, наверное, заслужил второе место. Ни в коем случае не хочу обидеть Теймура, он большой молодец, но... Я, равно как и победитель турнира, в основное время выиграл 4 матча и один свёл вничью. Теймур же добивался успеха в перебоях. Бесконечная игра в Интернете, которая ему еще аукнется, в данном случае, как ни странно, сыграла свою положительную роль.
Учитывая, что я никак не мог готовиться к этому турниру, не мог в нем играть, я должен быть 'сверхдоволен'. Для меня огромный сюрприз, что все так получилось. Весь этот месяц после Праги я находился в жесточайшей апатии.

-Многие считают, что перед шахматами открываются блестящие перспективы.
-У меня нет перспективы. Мне вдруг объявили, что я безработный. Ну что тут делать? Раньше, раз в два года у меня был чемпионат мира. Это не Линарес, не Дортмунд, не Сараево, даже не Пойковский, где ты нравишься спонсору или не нравишься. Это турнир, в котором комплектование состава происходило по принципу спортивного отбора.
Теперь выясняется, что и этого турнира нет. Я прекрасно знаю, что я не попадаю в круговые турниры по тем или иным причинам. Там комплектует состав один человек, там другой... Я никому из великих никогда свою дружбу не навязывал, с юных лет дружу не с тем, с кем мне выгодно, а с тем, с кем мне приятно и интересно.
Сейчас собрались главные, и, пощелкав на счетах, решили отстранить меня и других достойных шахматистов от первенства мира.